Фото из открытых источников
О спектакле «Жастық туралы» театра имени Мусрепова.
Спектакль «Жастық туралы» по пьесе Олжаса Жанайдарова «Душа подушки» поставил в казахском ТЮЗе имени Мусрепова режиссер Султан Сраилов. На казахский пьесу московского драматурга перевел Султанали Балгабаев.
Олжаса Жанайдарова, казаха по происхождению, но живущего в Москве всю сознательную жизнь, на исторической родине заметили позднее, чем в России. Его пьесу «Джут» впервые в Казахстане поставил Рубен Андриасян в театре имени Лермонтова. Работали над спектаклем долго, автору пришлось адаптировать текст по просьбе режиссера, и в результате от оригинального замысла осталось не так много.
«Жастық туралы» и «Душа подушки» тоже не слишком похожи друг на друга. Жанайдаров на это смотрит философски: он передает режиссеру право работать над текстом так, как тому хочется, а сам предпочитает не вмешиваться.
«Душа подушки» — это пьеса для детей, по сюжету которой в детском саду оживают подушки и знакомятся с одним из воспитанников, мальчиком Костей. У Кости аллергия, и близко общаться он может только с подушкой Гречиком, у которого наполнитель не из перьев, а из гречневой шелухи. Так между ребенком и подушкой завязывается дружба.
В переводе Балгабаева у подушек появились новые имена, а в интерпретации Сраилова – главный герой пьесы из мальчика стал девочкой. Два года назад, когда в России ставили «Душу подушки», театральный критик Капитолина Кокшенева опубликовала статью, где обвинила автора пьесы в гомосексуальной пропаганде, которую она усмотрела в описании отношений Гречика и Кости. С тех пор к «Душе подушки» режиссеры относятся с опаской, а в казахском ТЮЗе решили просто не давать повода для лишних мыслей – так вместо Кости (или Кемела – как в переводе) в спектакле появилась Умит.
Почему по детской пьесе вдруг решили ставить «взрослый» вечерний спектакль, не до конца понятно. Но чтобы продать его публике старше 12 лет, режиссер Сраилов придумал немало ходов: так, например, в «Жастық туралы» появляется любовный треугольник – из девочки, подушки Гречика и влюбленной в него подушки Розы. Подушка Эмма из персонажа, отвечающего за свободомыслие, превращается в инфернальную практически Кассандру, а подушка Знайка (Бiлгiш) кажется «Большим Братом» из известной антиутопии.
Авторы назвали свой спектакль аллегорией, что само по себе уже забавно. Аллегорий много в «Душе подушки», в «Жастық туралы» же все скрываемые смыслы поднимаются на поверхность. На это работает не только постановщик и актеры, все как один существующие в традиционной гротескно-эмоциональной манере. Отношения между персонажами настолько сильно проиллюстрированы интонациями, жестами, пластикой, чтобы даже с дальних рядов балкона зрителям было видно: на сцене разворачивается драма. Им всем хочется и привычно играть Героев с большой буквы, в то время как они – только подушки из детской сказки.
Единственный, кажется, соавтор спектакля, кто действительно делал продукт для детей, – художник-постановщик Нуржан Саменов. Он придумал несложные декорации в нежных карамельных цветах, которые наверняка бы понравились публике помладше. Но история, сочиненная всеми остальными причастными к спектаклю «Жастық туралы», в такую сценографию не уложилась. Но оригинально выглядела идея связать всех героев длинными не то веревками, не то резинками – «скованные одной цепью».
Жаль, что в поисках скрытых мотивов в пьесе Олжаса Жанайдарова Султан Сраилов упустил финальный эпизод «Души подушки» — самый трогательный и потенциально могущий дать спектаклю интересный визуальный ход. В пьесе мальчик Костя пишет фломастером на Гречике свое имя, чтобы детсад списал подушку и ребенок смог забрать ее домой. В спектакле девочка и ее друг просто прощаются и уходят – и такая недосказанность никак не тянет на художественный прием.